Себур Грей «Я рисую деньги». Глава из книги

Глава 2 Странный человек рисует море изобилия и благополучия

Утром я застал странного человека на прежнем месте в компании двух молодых людей. Один был высокий, рыжий, худощавого телосложения. Другой, напротив, — маленький, толстый, с темным цветом кожи. Они оживленно спорили о чем-то и не заметили, как я подошел к ним.

Собственно говоря, спорили между собой те двое, что были с Бизаром, а Бизар время от времени, когда один из них апеллировал к его мнению, спокойно говорил: «Ты прав», и когда другой обращался к нему за тем же, повторял снова: «Ты прав».

Хотя я и не понимал, о чем идет спор, все же решил вмешаться в разговор:

— Как же может быть, что прав и тот и другой спорщик одновременно? Так не бывает!

— И ты прав тоже, — незамедлительно последовал ответ хитро улыбающегося Бизара.

 

— Здравствуй, Рич! Рад, что ты пришел. Давай отойдем в сторону, дабы не мешать спору этих благородных людей. Чудесный день сегодня, правда, Рич? И выспался я прекрасно… А как тебе спалось?

— Как говорится, бывало и лучше, но не жалуюсь, — ответил я в тон Бизару бодро и улыбчиво.

Было странное ощущение, что мы встретились как старые знакомые, которые давно хотели увидеться. Мне даже показалось, что Бизар рад этому больше меня. Во всяком случае, едва я раскрыл рот, чтобы поделиться своими мыс¬лями по поводу вчерашнего разговора, тот опередил меня:

— Приятно видеть человека, принявшего решение.

— Как вы об этом узнали?

— Принять решение — все равно, что сбросить с плеч тяжелый мешок, битком набитый вопросами, на которые у тебя нет ответов, — он поднял над собой руки и стал похож на птицу, расправляющую крылья.

— Ты выпрямляешься, становишься выше ростом, расправляешь плечи. Глаза уже не смотрят вниз, твой взгляд направлен вперед, в будущее, голос тверд и решителен. Такое нетрудно заметить. Главное, что ты принял решение, и достаточно быстро. Многие люди избегают этого. Тогда их ожидает судьба Верблюда из известной притчи… — он опустил ладонь на рукоять трости, накрыл ее другой. — Так вот…

Хозяин грузил своего верблюда соломой. Поклажа делалась все больше и больше. Верблюд уже едва стоял на ногах, а груз становился все тяжелее. Хозяину было жалко животное, но 1 уж очень хотелось увести всю солому сразу.

«Потерпи еще немного», — говорил он, а сам потихоньку все увеличивал тюк. И вот уже последняя соломинка осталась лежать на земле. Хозяин поднял ее. Положил на спину бедному верблюду, и верблюд рухнул.

«Что я наделал? — в сердцах закричал хозяин.

— Лучше бы я положил эту проклятую соломину в самом начале!»

Ты понял, о чем я, Рич? Как говорит мой друг: «Никогда не откладывай принятие решения на завтра, а любовь — на старость».

— Ну, в общем, да, — согласился я.

— Вот если бы вы мне объяснили, почему к одним людям деньги липнут, а от других бегут, как черт от ладана? Что заставляет деньги одних расти, как грибы после дождя, в то время как другие не могут докопаться до них всю жизнь? Как удается отдельным личностям без видимых усилий приобретать огромные капиталы?

— Не спеши, Рич. Ты просишь научить тебя бегать до того, как начал стоять на ногах. Чтобы найти нужную дорогу, надо точно знать, куда ты хочешь прийти. Скажи мне, тебе приходилось бывать в других городах, находящихся далеко от дома?

— Да. Я бывал в гостях у родственников, в Гринфилде. Мы летели туда на самолете почти три часа. Бизар поднял указательный палец перед моим лицом:

— Ты мог бы поехать туда на автомобиле, поезде или даже пойти пешком, но ты почему-то выбрал самолет.

— Так ведь у меня оставалось всего три дня от отпуска, а пешком туда и за неделю не добраться, — ответил я, не понимая, к чему клонит Бизар.

— К сожалению, Рич, видимая простота не всегда бывает очевидной. Когда, например, речь идет о деньгах, так поступает лишь пять процентов людей. Они точно знают, чего хотят, и выбирают кратчайший путь.

Давай я тебе лучше нарисую. Бизар, как обычно, взял трость и одновременно с нанесением всевозможных линий комментировал изображенное на песке:

— Допустим, что все общечеловеческие блага, включая деньги, имущество, здоровье и так далее, представляют собой безграничное море. Эдакое море изобилия, неиссякаемый источник благополучия и успеха. Каждый из нас так или иначе пользуется его живительной влагой. Одни, и их, к сожалению, большинство, считая, что от них ничего не зависит, ждут манны небесной и иногда получают ее в виде скудного дождя. Другие отправляются в путь наугад, не определив направления и маршрута движения. Увы, многие из них, имея огромный потенциал и желание, как правило, приняв скоропалительное решение, с ходу бросаются в «бой». Они двигаются так, — Бизар нарисовал зигзагом кривую без определенного направления.

— Такие люди, независимо от скорости движения и затраченных усилий, доходят до моря лишь в исключительных случаях.

И только третьи после принятия решения: ► определяют, куда они хотят попасть;

► разрабатывают оптимальный маршрут движения;

► выбирают средства передвижения.

Эти точно знают ответы на вопросы: что хочу? когда и сколько? Их маршрут движения можно изобразить так, — он нарисовал прямую линию, символизирующую кратчайший путь.

Аргументы Бизара произвели на меня зажигательное воздействие. Исполненный решимости, я сказал:

— Хочу научиться так же быстро находить короткие пути к источникам изобилия и благополучия. Бизар, задумчиво кивая головой, разочарованно произнес»:

— Многим удавалось быстро найти короткий путь к самому центру моря благополучия, но груз успеха оказывался неподъемным, они захлебывались и тонули в пучине изобилия. И знаешь почему, Рич? Только потому, что не знали ответ на главный вопрос: Зачем?

— Извините, Бизар, не понял, — оторопело моргал я.

— Вот-вот… Они тоже не понимали; всему свое время, Рич. Ты получишь ответ на свой вопрос. Но прежде вернемся к рисунку. Посмотри, как поступают разные люди, достигнув моря изобилия. Одни, я уже говорил, без раздумья бросаются в самую глубину и тонут. Другие, используя подручные средства, буквально горстями, черпаками, ведрами начинают лихорадочно тащить в дом благосостояние.

Есть такие, которые отпружают себе ручеек, по которому постоянно текут в их кубышку денежки. Встречаются еще особи, которые скрытно от всех роют подземный ход к благосостоянию, нарушая тем самым общепринятые законы, нормы и правила. Эти люди — всегда в тени. Они не в ладах с законом, их деньги грязные.

Надо сказать еще об одной категории. Это особо ленивые. Они ставят насосы и качают свое богатство, создавая собственные озера и моря, корпорации и финансовые империи.

Дивясь услышанному, я спросил:

— Почему вы называете их ленивыми?

— Так называю их не я, а те, кто, работая не покладая рук, носят свое добро в пригоршнях, а оно дорогой вытекает сквозь пальцы. Так что им достаются только крохи. Они не любят тех, кто придумывает что-то более эффективное, чем привыкли делать сами, считая их тунеядцами, уклоняющимися от работы.

Понятия «эффективность», «экономическая целесообразность» — не для них. Когда им думать об этой ерунде, ведь они работают, а не занимаются словоблудием! О таких говорят: они работают так много, что у них не остается времени подумать, как делать деньги. Разумно. А главное, в удовольствие…

Мой знакомый по имени Ник работает руководителем среднего звена уже не один десяток лет. Человек с феноменальной работоспособностью. Ник постоянно в движении. Для него не составляет проблемы заниматься хоть десятью делами одновременно и ежедневно столько же начинать новых. Для него важен не результат, а процесс. Смеясь про себя, Бизар поколыхал животом:

— Однажды я наблюдал такую сцену. В то время как его водитель ремонтирует машину, в гараж вбегает Ник явно с новой идеей и командует: «Быстро поехали!» На что водитель спокойно отвечает: «Машина не заводится. Ремонтирую». А Ник ему строго: «Потом заведешь, поехали!»

Для решения задачи необходимо, чтобы она была конкретной и сфокусированной. Мы с тобой, Рич, обычные люди, а обычные люди не в состоянии эффективно заниматься одновременно сразу несколькими делами. Снижение эффекта в данном случае пропорционально количеству начатых новых дел. Мне ничего не оставалось делать, как признаться:

— Наверное, отчасти и я отношусь к таким людям…

— но чтобы не выглядеть вздорным, добавил:

— Идеальных людей не бывает… На мой взгляд…

— Ты прав, Рич, но есть люди, которые хотят изменить¬ся, — ободряюще подмигнул мне Бизар.

— Проблема в том, что я нахожусь в той ситуации, когда измениться практически невозможно, — парировал я.

— Если не можешь изменить ситуацию, измени отношение к ней, так ты изменишься сам и изменишь ситуацию, — посоветовал Бизар без эмоций.

— Признаться, мне давно хотелось бросить все и, как вы говорите, «отправиться в увлекательное путешествие в светлое будущее, полное изобилия», но страх лишиться стабильности каждый раз останавливал меня. Поверьте, я не трус, но жизненный опыт подсказывает, что можно потерять синицу в руке, если погнаться за журавлем в небе. Кроме того, деньги — это грязная вещь, о которую можно вымазаться так, что потом не отмоешься, и когда их нет, я успокаиваю себя тем, что, по меньшей мере, остаюсь чистым.

— Приятно видеть в твоем лице, Рич, благородного человека с незапятнанной репутацией, заработанной тем, что ты не прикасаешься к деньгам… Должен, однако, тебе сказать, что деньги сами по себе нейтральны, ни злые, ни добрые, ни грязные, ни чистые. Они представляют собою энергетический сгусток уплотненной человеческой деятельности, и к этому необходимо относиться с уважением, а не с презрением. Зло не в деньгах, зло в любви к деньгам.

Представь себе электричество, которое может согреть, осветить улицы и дома, заставить работать машины и механизмы, но может и убить человека. Разве мы считаем электричество злом? То, как человек получает деньги и распоряжается ими, является одним из самых главных критериев оценки его деятельности окружающими людьми.

Вспомни, когда ты не смог оказать помощь кому-то из своих близких только потому, что не располагал достаточным количеством средств, к примеру на лечение, и это может повториться еще и еще. Как тогда поступишь, Рич? Снова разведешь руками со словами: «Я бы помог, если бы у меня были деньги»? Зачем обманывать самого себя, оправдывая собственное бессилие боязнью замараться? Если ты хороший человек с добрыми намерениями, аккумулируй энергию денег и используй по назначению, преврати ее в орудие созидания и благих дел. Конечно, нельзя помочь всем, но можно помочь многим.

— Вероятно, вы правы, — согласился я.

Какое-то время мы молчали, глядя на горизонт, над которым зависли серые, будто промокшие паруса, облака. Справа на берег надвигался туман. Быстро, но в тоже время незаметно исчез из вида выступающий мыс, береговая полоса, словно кистью невидимого художника, размывалась все ближе и ближе к нам, солнце стало матовым, как луна. Вот уже и до нас добралась своей пеленой всепоглощающая масса тумана. Отчего-то все это располагало к откровению.

— Знаете что, Бизар, я тоже хочу рассказать один свой сон. Может быть, вы поможете в нем разобраться. Как сейчас, густой туман застилал долину меж высоких холмов, сплошь поросших хвойными деревьями. Было холодно и сыро. Все происходило то ли поздней ночью, то ли ранним утром. Такая неприятная погода бывает ранней весной, во время разлива рек. На этот раз половодье своим размахом поражало воображение, к тому же оно подкралось так тихо и незаметно, что застало меня врасплох, спящим в теплой постели.

Вода зловеще фонтанировала сквозь щели между половицами, что-то мигнуло за окном, и погас свет, отключилось электричество. От ледяной воды ломило ноги, когда я помогал своим близким выбираться через окно по приставной лестнице на чердак. Вода прибывала. Каким-то непонятным образом мне удалось раздобыть здоровенную лодку.

Хотелось как можно скорее вывести свою семью из опасной зоны, но только мы погрузились, я решил, что должен помочь своим родственникам, оказавшимся в том же положении. Чтобы добраться до них, приходилось продираться через кустарники. Я оказывался в каких-то старых, пустых сараях из серых нестроганных досок, пытаясь через них попасть в дом, не мог открыть двери. И все-таки мне удалось собрать всех родственников.

Вот уже последний из них занял свое место. Все бы хорошо, только пассажиров оказалось так много, что даже в огромной лодке не менее десяти метров длиной они уместились только стоя, плотно прижавшись друг к другу, а судно погрузилось в воду по самый верх борта. Одно неловкое движение, и вода хлынет внутрь. Вижу — места в лодке для меня не осталось.

Однако я понимал, без моей помощи им и на лодке не выбраться. Единственный выход — войти по горло в ледяную воду и тащить посудину с людьми за собой. — Поначалу, пока ноги доставали землю, мне удавалось мало-помалу продвигаться. Потом, продолжая толкать лодку, я плыл, захлебываясь талой водой. Силы мои иссякали. А до спасительного берега еще ох как далеко! С мыслями, что мне не доплыть, не спастись самому и не выполнить своей миссии — погибнут все, — я проснулся.

«Какой дурной сон, к чему все это?» Собственно говоря, я давно сделал для себя вывод, что являюсь для окружающих «до-вором», и, непонятно почему, меня это устраивало. Что плохого в том, что я по возможности пытаюсь помочь всем, кто ко мне обращается, особенно близким? В то же время, во сне — я тону! И ни один из сидящих в лодке пальцем не шевельнул, чтобы помочь мне!

Во время рассказа Бизар смотрел на меня как-то особенно странно. Судя по его жестам и мимике, складывалось впечатление, что он уже слышал мою историю и знает, чем должен закончиться рассказ. Дослушав до конца, он вздохнул:

— Ричи, а с какой стати ты помогаешь всем? — Ну… хочется… — Чтобы тебя все любили, — подсказал Бизар.

— Ну-у-у… В общем… — мямлил я. Странный человек потрогал пуговицу на моей рубахе:

— Всеобщая любовь — это плохо, Рич…

— Почему? — искренне удивился я.

— «Хорошо, когда тебя любят друзья и ненавидят враги», — так когда-то сказал Конфуций.

— Бизар улыбнулся и коротко махнул ладонью, как бы предлагая сменить тему:

— Помнишь, Рич, ты рассказывал, как летал на самолете к родственникам? И, конечно, помнишь инструктаж стюардессы о поведении пассажиров в случае разгерметизации самолета:

«Если вы летите с ребенком, вначале наденьте кислородную маску себе и только потом — ребенку». Казалось бы, в первую очередь мы должны помогать слабым, тем более своему ребенку, но такая модель поведения может привести к выходу из строя сильного и даже к его гибели. Вот тогда уж точно вам не помочь ни своему ребенку, ни родственникам в лодке. Никому.

Пока я представлял, как бы действовал в аварийной си¬туации, к нам незаметно подошли те двое — рыжий и толстый, что были здесь утром. Они снова пришли за советом к Бизару.

— Послушайте, Бизар, — начал рыжий дребезжащим от обиды и возмущения голосом, — вы говорили, что партнеры должны помогать друг другу. Создавать благоприятные условия для бизнеса каждого. Но как только я предоставил приоритет его делам по отношению к своим, этот прохвост заграбастал добрую половину моих лучших клиентов и большую часть прибыли.

Говоря это, рыжий тыкал пальцем в грудь толстому и, кажется, готов был наброситься на него, а толстый, разводя пухлыми ладонями в разные стороны, стоял, в недоумении втянув голову в плечи, высоко подняв брови и как-то неестественно вывернув нижнюю губу.

Бизар, обняв обоих за плечи, мягко попросил:

— Пожалуйста, встаньте спиной друг к другу, прижмитесь лопатками и шагните каждый вперед, но при этом лопатки должны оставаться прижатыми. Теперь ты, — обратился он к рыжему, — сделай так, чтобы твоему партнеру было удобно стоять. После такой команды Бизара рыжий, помедлив, неестественно выгнулся вперед, неохотно присел, подставляя спину толстому. Ему было явно неудобно.

Толстый, напротив, казалось, получал удовольствие, удобно оперевшись на рыжего. — Хорошо, — продолжал Бизар, — а теперь ты, — обратился он к толстому. — Постарайся сделать удобно своему партнеру. Подчиняясь команде, толстый вытянулся в струнку и даже приподнялся на цыпочки, подставляя плечи, а рыжий, развалившись, придавил его так, что подбородок толстого воткнулся в его собственную грудь.

— Мне неудобно, — кряхтел толстый, а Бизар хихикал и приговаривал:

«Замечательно, очень хорошо, еще немного». Наконец, сжалившись над толстяком, Бизар разрешил:

— Ну все, достаточно. — И сразу же обратился ко всем нам с вопросом:

— Все ли понятно? Рыжий и толстый поочередно говорили про неудобства: в первый раз одного и другого — во второй. Не знаю, может, они что-то и поняли. Я, честно говоря, не понял ничего, но промолчал, стесняясь признаться.

— Так, так, — улыбнулся Бизар.

— Давайте попробуем повторить эксперимент, только сейчас вы должны думать не о партнере, а о себе, и опереться так, чтобы в первую очередь было удобно себе. Немного поерзав, как бы притираясь друг к другу, испытуемые заняли достаточно удобные позы. Такое «опирание» заметно больше устраивало их обоих.

— Согласитесь, такое «опирание» на партнера делает устойчивой всю систему. Я думаю, вы все поняли?

Теперь идите, продолжайте сотрудничать, создавая паритетные отношения со своими партнерами и приоритетные в отношении своих конкурентов. После ухода конфликтной парочки (слава Богу!) в моем сознании выстроилась логическая цепочка, связавшая события сна, пример действия в экстремальной ситуации и эксперимент с этими двумя личностями.

Я понял и смысл сна, и то, к чему клонит мой собеседник, странный человек. Хотя надо отдать должное, его странности раз от раза обретали вид безукоризненной логики, основанной на мощнейших знаниях и потрясающем жизненном опыте.

— Какие, интересно, выводы сделал для себя мой друг Рич?— обратился ко мне с улыбкой Бизар.

— Я уяснил для себя, что бессмысленно строить ковчег, когда его жизнестойкость зависит исключительно от кормчего, которому к тому же в нем нет места… Не буду скрывать: испытываю внутренний дискомфорт, хотя душу греет новое понимание прошлого и измененное отношение к настоящему. Надо что-то делать, но не могу определить, в каком направлении двигаться, с чего начать.

— Подобное состояние, — сказал Бизар, — привычно для людей искусства. Когда художник созревает для рождения нового произведения, он испытывает муки творчества, пока не почувствует команды «СТАРТ», а затем — лишь азарт и удовольствие от созидания.

— Так с чего мне начать? Подскажите, Бизар.

— Начни с мечты. Подумай хорошенько о своей мечте — это очень важно. Приходи, когда будешь готов. До встречи с тобой и твоей мечтой!

Довольно долго я оставался на берегу, пристально смотрел на темно-фиолетовую полоску моря у горизонта, слушал убаюкивающий шум волн. Я думал…